1. Оперативный центр
На углу респектабельной Парк-авеню и 68-й улицы Нью-Йорка стоит небольшой четырехэтажный особняк. На первом этаже его находится библиотека на 40 тыс. томов. Сравнительно небольшая, она весьма специализирована - в основном книги по вопросам международных отношений и мировой экономики. Ее фонды постоянно обновляются: добавляются важнейшие из новых изданий, изымаются устаревшие. На верхние этажи здания можно попасть лишь по особому приглашению - точно в указанное время и точно в указанную комнату. Приглашают не на обед и не на ужин, хотя зачастую здесь, и едят между делом. Приглашают поделиться мыслями. Это, однако, не клуб для приятных разговоров, это - общество весьма серьезных людей, преследующих сугубо деловые и ответсвенные цели - выявление и "прокатывание" идей в области внешней политики. Особняк является штаб-квартирой Совета по международным отношениям (СМО).
Составу участников каждой дискуссии в совете могут позавидовать любой университет, многие министерства и большинство правлений Компаний. Все эти три мира, как правило, представлены в дискуссии.
Обсуждаются весьма крупные, если не узловые, внешнеполитические вопросы. Как реагировать на последние предложения Советского Союза по разоружению? Каким образом продвигать интересы США на ближнем Востоке? Где можно предвидеть осложнения американо-японских отношениях? В чем нужно скорректировать позицию США в отношении Китая? Каковы тенденции на ближайшие пять (десять) лет в Латинской Америке? Западной Европе? Африке? Сами вопросы, их постановка, последовательность, круг - все это представляет собой не хаотическое нагромождение, а четко продуманную систему. Анализируются одна за другой все "горячие точки" земного шара и наиболее критические проблемы. Итоги дискуссий, выводы и предложения через какое-то время, после дополнительного рассмотрения, фиксируются на бумаге. Затем они появляются на столах не только членов совета, но и руководящих чиновников государственного департамента, Пентагона, ЦРУ, министерства финансов или попадают сразу к министрам. Нередко таким чиновником или министром оказывается к тому времени бывший участник дискуссии. Или, наоборот, в повторном обсуждении в СМО участвует бывший глава ведомства.
Все это впрочем, мало известно. Никто этого нерекламирует. Более того, об этом сознательно умалчивают. "Одним из наиболее удивительных свойств этой замечательной организации, 1500 членов которой включают большинство лиц, которые оказали значительное влияние на внешнюю политику США в последние 30 лет, - писал в 1971 году журнал "Нью-Йорк таймс мэгэзин", - является то, как мало известно о ней вне узкого круга посвященных на Восточном побережье США.
На это, однако, есть веские причины. Речь идет об организации, являющейся главным оперативным штабом ЦФК по разработке и проведению внешнеполитического курса. Цель его функционирования - обеспечить главный стык между интересами финансовой олигархии и практическими акциями государственной машины США на мировой арене. Именно поэтому следует подробнее остановиться на столь уникальном учреждении.
Предшественниками СМО были две частные организации. По стечению обстоятельств обе они возникли сразу после Великой Октябрьской социалистической революции. Первой из них была организованная в 1918 году помощником президента Вильсона полковником Хаузом при поддержке старшего партнера банка "Дж.П.Морган" Т. Ламонта группа ученых и специалистов по внешнеполитическим проблемам под условным названием "Исследование". Непосредственной задачей группы была разработка позиции США на мирной конференции, которая должна была увенчать первую мировую войну. Готовя американские условия мира, группа тесно блокировалась с английскими контрагентами. Уже к июню 1919 года ими совместно было решено учредить двухсекционный англо-американский Институт международных отношений (с отделениями в США и Англии). Как мы видели в предыдущей главе, за этими усилиями стояли фонды Карнеги-Морганов. Другими предшественниками нынешнего совета был созданный также в 1918 году полный тезка - Совет по международным отношениям. Он был поддержан ведущими банками и юридическими фирмами Нью-Йорка, заинтересованными в лучшем ознакомлении с международными торговыми и финансовыми проблемами. Председателем финансового комитета СМО являлся глава за моргановского банка "Гаранти траст" Л. Хемфилл.
Обе организации отражали возросшую активность американского империализма после первой мировой войны, его заявку на ведущую роль на мировой арене.
Однако только их слияние в 1921 году в объединенный Совет по международным отношениям показало, насколько серьезна эта заявка. Совет прямо создавался для того, чтобы "пробудить Америку к ее всемирной ответственности". А подпирали этот амбициозный институт крупнейшие столпы американского финансового капитала, так что СМО стал организацией по формированию политики на самом высоком уровне. Кстати говоря, Американский институт международных отношений, одно из первых порождений СМО, был воссоздан в 1973 году в качестве его филиала.
В первом эшелоне учредителей СМО, охватывавшем тех, кто официально занял в нем организационные или администраторские посты, шли следующие лица: Элиу Рут - первый президент Фонда Карнеги и бывший государственный секретарь; Джон Дэвис - старший партнер главной юридической фирмы Морганов "Дэвис Полк, Уордуэлл, Гардинер энд Рид", впоследствии попечитель Фонда Рокфеллера; Фрэнк Полк - еще один партнер этой моргановской фирмы и бывший заместитель государственного секретаря США; Поль Крава - глава рокфеллеровской юридической фирмы "Крават, Свэйн энд Мур"; Исайя Баумен - один из доверенных фонда Карнгеги; нью-йоркские банкиры Поль Уорбург, Норман Дэвис, Отто Кан. В свою очередь, во втором, вспомогательном эшелоне находились уже известный нам старший партнер банка "Дж. П. Морган" Т. Ламонт, менеджеры рокфеллеровской империи Рэймонд Фосдик (в 1936-1948 гг. - президент Фонда Рокфеллера) и Джером Грин, а также лично Джон Рокфеллер I и его тесть и партнер Нельсон Олдрич. Кроме того, основателями СМО были Джон Фостер Даллес (будущий председатель Фонда Рокфеллера и государственный секретарь США) и его брат Аллен (президент СМО в 1946-1950 гг. и будущий глава ЦРУ), представлявшие в то время юридическую фирму "Салливэн энд Кромвелл". Среди них были также Кристиан Гертер (будущий государственный секретарь) как представитель бостонских финансистов; Аверелл Гарриман (будущий старейшина американской дипломатии), - партнер банка "Браун бразерс, Гарриман"; совладелец фирмы "Кун, Леб" Джэкоб Шифф и другие финансисты.
Журнал "Форин афферс", который СМО стал издавать на следующий год после своего создания, сразу дал понять, что особенно волновало его менторов.
В первом же номере журнала, вышедшем в сентябре 1922 года, центральной была статья, написанная его редактором, бывшим членом группы "Исследование" А. Кулиджем, - "Россия после Генуи и Гааги".
Ни содержание, ни тональность статьи не оставляли ни тени сомнения относительно симпатий автора. Советская Россия подавалась в ней как страна, "главная цель которой состоит в том, чтобы подорвать саму базу общества, на которой основана наша цивилизация". В соответствии с этим в статье откровенно перебирались шансы различных методов ("четырех очевидных возможностей") свержения Советской власти. Кулидж был вынужден признать, правда, что ни попытка прямой контрреволюции, ни надежды на экономическую реставрацию капитализма не являются реалистическими. Он, однако, публично делал ставку на две другие "возможности". Ими были либо раскол партии большевиков, либо рост экономических трудностей в молодой республике, в результате которых страна "впадет в анархию, развалившись на куски". С возможностью того, что Страна Советов не только выживет, но и неизмеримо окрепнет, Кулидж не считался.
Мы привели основное содержание этой статьи не для того, чтобы поиронизировать. Над близорукостью подобных пророков посмеялась история. Но статья Кулиджа наглядно демонстрирует, какова с самого начала была ориентировка мышления людей, создавших в лице СМО орган для направления внешней политики США. Советскому Союзу в их расчетах не отводилось места на карте. Забегая вперед, можно сразу сказать, что "Форин афферс" и в дальнейшей своей деятельности не спускал глаз с СССР. К 1972 году - к своему 50-летнему юбилею - журнал напечатал 220 статей по советской тематике. "Форин афферс" выходит 4 раза в год, так что в каждом его номере была по крайней мере одна статья по Советскому Союзу, но ни одна из них не была дружелюбной.
Надо отметить, что в течение первых двух десятилетий своего функционирования СМО в целом еще только набирал силы. На это было много причин. Глаайая. Главная из них состояла в том, что исторические условиям еще не позволяли реализовать экспансионистские, глобалистские установки тех, кто создавал совет. Тем не менее у СМО с самого начала была предпосылки для того, чтобы с течением времени превратиться в действительно центральный орган по разработке внешней политики американского империализма - той политики, руководить которой, казалось бы, должно было единолично правительство США. Но, как отметил Ф. Ландберг, по сравнению с американским правительством "члены Совета по международным отношениям имеют более тесную и более специфическую связь с международными отношениями. Ибо это главным образом их собственность, отделения и филиалы за границей, охраняются государственным департаментом, а также армией, флотом и авиацией".
Вторая мировая война и вызванные ею колоссальные потрясения на международной арене были тем рубежом, с которого, еще до вступления США в эту войну, началось восхождение СМО к внешнеполитическому кормилу.
В сентябре 1939 года СМО предложил госдепартаменту, замученному текучкой, организовать для него исследование долгосрочных внешнеполитических проблем США. Были предложены следующие четыре направления: проблемы безопасности и вооружений, экономика и финансы, политика, территориальные проблемы. Получив согласие госдепартамента, СМО создал группы экспертов по всем этим направлениям (в 1942 г. к ним было добавлено пятое направление - проблемы мира). Группы, в свою очередь, были возглавлены специально созданным комитетом СМО. Весь проект получио название "Исследования по вопросам войны и мира". Деньги на это мероприятие предоставил Фонд Рокфеллера.
В 1941 году отношения между госдепартаментом и советом были еще более укреплены: первый создал у себя Отдел специальных исследований, второй разрешил руководителям направлений своих "Исследований" непосредственно подключиться к работе нового отдела. В 1942 году госдепартамент образовал Консультативный комитет по послевоенной внешней политике, и опять в него вошли члены и сотрудники СМО. На этот раз ряд из них представлял заодно и интересы Фонда Карнеги (И. Боумен, Дж. Шотуэлл и др.). Напомним, что к тому времени Фонд Карннеги для международного мира уже подключил своих сотрудников к юридическим проблемам госдепартамента.
Тем временем организация "Исследования по вопросам войны и мира" стала заваливать госдепартамент и другие ведомства США своей продукцией. За первые два года работы она подготовила более 250 меморандумов по различным вопросам; к концу 1943 года было выдано уже свыше 540 меморандумов, а к концу 1945 года (т. е. за шесть лет деятельности) - более 680 меморандумов. В среднем получалось 115 меморандумов в год. Тематика меморандумов далеко не всегда отвечала конкретным заказам госдепартамента. Зачастую ее подбирал сам совет. Он считал полезным заранее просветить правительство по тому или иному вопросу, открыть ему глаза на новую проблему. К тому времени меня штат госдепартамента стал во многом неотличим от состава экспертов и членов СМО - они перешались.
К концу второй мировой войны сращивание госдепартамента с советом, за которым стояли фонды Карнеги-Морганов и Рокфеллеров, стало свершившимся фактом. Если формально исследовательские группы СМО были после этого распущены, то это уже не в имело значения. Внешнеполитическое ведомство США усвоило к тому времени стиль работы и рекомендации СМО. Направления деятельности, персонал для проведения политики - всё это уже было у госдепартамента общим с советом.
Идеи и люди СМО предопределили и многие основные линии активизации американского империализма после второй мировой войны. Ими были рождены Международный банк реконструкции и развития (МБРР), Международный валютный фонд(МВФ). Они определяли политику США в ООН. Этими идеями и людьми питалась оккупационная политика США в Западной Германии. Они стояли за созданием НАТО и т.д. и т.п. Нас же пока больше интересует механизм функционирования совета.
Английская поговорка "кто платит, тот заказывает музыку" как нельзя лучше относится к Совету по международным отношениям. За 1921-1952 годы СМО получил от фондов Карнеги-Морганов 1,8 млн.дол. и от фондов Рокфеллеров - 1,3 млн. дол. Затем масштабы "подкормки" значительно увеличились. В начале 50-х годов совет получил из этих двух источников и от присоединившегося к ним Фонда Форда сразу 2,5 млн. дол., в том числе от последнего - 1,5 млн. дол. В дальнейшем поступления от фондов составляли в среднем 25-30% всего бюджета СМО.
В 1973-1974 годах в рамках общей перестройки фондами системы финансирования (вследствие падения их активовв) был изменен и порядок субсидирования ими СМО. Прежняя практика долгосрочных программ содержания совета была отменена. И Рокфеллеры, и Форд перешли к предоставлению краткосрочных целевых даров, которые выдаются после того, как совет наберет заранее оговоренную сумму средств из других источников. Так, Фонд братьев Рокфеллеров в 1975 году взял на себя обязательство предоставить СМО 1,5 млн. долл., как только совет получит такую же сумму от других доноров, и выполнил его. В целом новая система помогает фондам облегчать себе бремя содержания СМО при сохранении ключевого значения собственного финансирования. Но в 1976 году Фонд Форда вновь предоставил деньги на одну из программ совета сразу на три года.
Что касается руководства СМО, то оно правоверно отражало и отражает интересы крупнейших "благодетелей". В 70-е годы СМО вступил со следующим составом своего руководства: председатель правления - Дэвид Рокфеллер, глава "Чейз Манхэттэн бэнк"; почетный председатель - Джон Макклой, один из надежнейших людей Рокфеллеров и одновременно бывший председатель (1960-1966 гг.) Фонда Форда; президент - Бэйлесс Мэннинг, бывший декан юридического института при Стэнфордском университете; вице-председатель - Грэйсон Керк, член правления нефтяной компании "Мобил Ойл", бывший президент Колумбийского университета; исполнительный директор - Джордж Фрэнклин, друг Дэвида Рокфеллера со студенческой скамьи, а затем его родственник; заместитель исполнительного директора - Давид Макикрон из Фонда Форда; казначей - Габриэль Ходж, председатель правления "Мэнюфэкчурерз Хэновер траст".
Среди директорского состава СМО (совет директоров состоит из 25 человек, включая перечисленных) следует выделить также следующих лиц: Уильяма Банди - главного редактора журнала "Форин афферс", брата президента Фонда Форда Макджорджа Банди и бывшего заместителя государственного секретаря; Дугласа Диллона - также заместителя государственного секретаря (при Эйзенхауэре) и министра финансов (при Кеннеди), партнера банка "Диллон, Рид" и председателя Фонда Рокфеллера; Кэрила Хаскинса - президента Института Карнеги в Вашингтоне; Джозефа Джонсона - президента (1950-1971 гг.), а затем почетного президента Фонда Карнеги; Альфреда Нила - президента Комитета по экономическому развитию; Роберта Руза - бывшего заместителя министра финансов, партнера банка "Браун бразерс, Гарриман", попечителя фонда Рокфеллеров, главу совета попечителей Института Брукингса; Сайруса Вэнса - бывшего заместителя министра обороны, партнера нью-йоркской юридической фирмы "Симпсон, Тэчер энд Бартлет", попечителя (позднее председателя) Фонда Рокфеллера, а затем государственного секретаря США, члена "команды" Картера.
Иными словами, в руководстве СМО преобладает(14 постов из 25) тот же триумвират Карнеги-Морганов, Рокфеллеров и Форда с некоторым участием других групп ЦФК.
Есть и другие свидетельства засилья названного триумвирата в делах СМО. Так, 10 из 17 попечителей Фонда Форда, 13 из 24 попечителей Фонда Рокфеллера, 11 из 16 попечителей Корпорации Карнеги и 18 из 26 попечителей Фонда Карнеги являются членами СМО. Кроме того, банки "Чейз Манхэттэн", "Бэнкерз траст", "Браун бразерс, Гарриман", компания "Форд мотор" и др. делают ежегодные отчисления в бюджет совета(помимо взносов тройки фондов).
Сказать на этом основании, что руководство СМО отражает интересы триумвирата фондов, - значит сказать половину. Вторая половина заключается в том, что в данном случае преобладающими являются позиции Рокфеллеров. Шесть представителей триумвирата в руководстве СМО (Д. Рокфеллер, Д. Макклой, Д.Фрэнклин, Д. Диллон, Р. Руза и С. Вэнс), о которых говорилось чуть выше, - прямые представители интересов Рокфеллеров. После второй мировой войны Рокфеллеры прочно перехватили у Морганов и номинальное руководство советом. В 1946-1950 годах их представитель Аллен Даллес был президентом СМО, в 1953-1970 годах пост председателя правления совета занял другой их представитель - Джон Макклой, который передал затем этот пост непосредственно Дэвиду Рокфеллеру (последний пребывал до того в течение 20 лет на менее заметном посту вице-президента совета). В дополнение к этому в 1973 году пост заместителя председателя правления СМО, созданный незадолго перед этим, был передан Сайрусу Вэнсу. Выводы совершенно очевидны. Вновь мы видим, как в рамках общего господства ЦФК Рокфеллеры все же умудрялись выкроить для себя особо возвышающиеся, по-настоявдему командные посты.
Разумеется, Морганы, Рокфеллеры и Форды, совместно держащие в своих руках штурвал СМО, заинтересованы и в том, чтобы членский состав совета опирался по возможности на более широкую поддержку, как минимум, всего комплекса. Поэтому, хотя в составе СМО имеется 35 директоров моргановских компании и 26 - рокфеллеровских, в нем представлены своими директорами и другие группы: Бостонская-5 членов, "Мэнюфэкчурерз Хэновер траст" - 3, Меллоны - 2 члена и т.д.
В целом история создания и функционирования СМО еще раз подтверждает сращивание "восточных" групп американской финансовой олигархии и формирование на этой основе того, что в данной работе названо ЦФК. К аналогичному выводу приходят в результате детального анализа деятельности СМО прогрессивные американские публицисты Л. Шуп и У. Минтер, которые пишут: "В то время как Меньшиков и другие авторы отметили разделение нью-йоркской финансовой олигархии на группы, между этими объединениями существуют связи. Их совместное участие в руководстве советом также указывает на определенную степень единства, переступающую границы разделения групп. Нью-йоркские финансовые круги указывают также на роль лидера, которую играют в этих кругах конкретные семейные группы - Морганы в начале века, а позже Рокфеллеры... Но всегда обеспечивалось и вовлечение участников, ассоциированных с другими центрами финансовой мощи Нью-Йорка... Представители всех главных нью-йоркских финансовых групп принимают участие в руководстве советом - некоторые из них довольно регулярно и на видных ролях"(4). И здесь, таким образом, налицо вывод о смыкании целого ряда групп американской финансовой олигархии в единый национальный по масштабам комплекс.
Возвращаясь собственно к СМО как орудию господства ЦФК над внешней политикой США, можно также отметить следующее. Еще одним средством утверждения положения СМО как главного политического (точнее, внешнеполитического) органа финансовой элиты является личная уния, то есть переплетение его состава с составом других, более "общенациональных" по масштабам организаций бизнеса. Так, почти 20% (49 из 274) попечителей Комитета по экономическому развитию являются одновременно членами СМО. Его членами являются и 42 попечителя Совета бизнеса (примерно 1/5 состава). В числе членов СМО имеются даже (на правах меньшинства, которое представлено, но не имеет контооля) два директора конкурентной ЦФК калифорнийской) группы "Бэнк оф Америка". Единственные, кого СМО упорно отстраняет от членства, - это техасские нефтяные группировки. За это СМО подвергается непрестанным нападкам с их стороны.
Следует иметь в виду и еще одно немаловажное обстоятельство. Несмотря на столь высокий уровень лиц, представляюших в совете ЦФК (а может быть, именно вследствие такого уровня), СМО является отнюдь не абстрактно теоретизирующей, а сугубо деловой и практически мыслящей организацией. Генерируемые им идеи, вообще говоря, не имели бы того значения, которое они имеют, если бы их главной отличительной чертой не была связь теории и практики. Именно в том, что апробируемые СМО концепции и доктрины являются руководством к действию для тех, кто в качестве профессионалов делает внешнюю политику США, лежит одна из основополагающих причин его могущества.
Выдвигая те или иные новые направления или стратегические доктрины внешней политики американского империализма, СМО со времен второй мировой войны упорно насаждает в государственном аппарате нужных людей как необходимое условие осуществления желательных поворотов. Достаточно сказать, что в списке лиц, могущих занять высокопоставленные посты в госдепартаменте США при новой администрации в президентство Джона Кеннеди, из 82 кандидатов по крайней мере 63 (т. е. 77%) были членами СМО. Это - все что угодно, но не случайное совпадение.
Резюмируя завоеванное СМО уникальное место во внешней политике США, журнал "Нью-Йорк" писал в 1971 голу: "Практически каждый юрист, банкир, профеессор, генерал, журналист и чиновник, который имел какое-либо влияние на внешнюю политику последних шести президентов - от Франклина Рузвельта до Ричарда Никсона, - провел определенное время в доме Гарольда Пратта (этот дом является особняком СМО. - Р. О.)"(5).
Правда, в начале 70-х годов казалось, что могущество СМО покачнулось. Причина была прежде всего в обострнвшнхся внутренних распрях в совете. Отзвуки войны во Вьетнаме, вызвавшей глубокий раскол в американском обществе, не могли не докатиться и до СМО, стоявшего у ее истоков. В 1970 году несколько молодых ченов СМО, не удовлетворенных проинтервенционистским курсом журнала "Форин афферс", издаваемого советом, организовали собственный журнал "Форин полиси". Там они могли отвести душу, печатая критические статьи по поводу грязной войны. Но это было лишь начало мятежа.
В марте 1971 года правление директоров СМИ во главе с Дэвидом Рокфеллером приняло решение о том, что через полтора года редактором журнала "Форин афферс" будет назначен Уильям Банди. Последний в качестве заместителя государственного секретаря США по делам Юго-Восточной Азии и Тихого океана (1964-1969 гг.) был известен как один из наиболее ретивых сторонников и организаторов эскалации войны во Вьетнаме. Его назначение вызвало резкое недовольство группы молодых членов СМО. В июне 1971 года Р.Фолк, Р.Барнет, Р.Стил и Р.Уллман из лагеря "мятежников" встретились с Д. Рокфеллером и другими руководящими деятелями СМО и потребовали отставки У. Банди как "военного преступника".
Категорический отказ снимать кандидатуру У.Банди был обоснован Д. Рокфеллером прежде всего тем, что человек с таким "фоном", как у Банди, не может вообще подвергаться сомнению. "Петиционерам" было сказано, что семья Банди представляет в СМО Фонд Форда. Об общем значении этого фонда для СМО и о его взносах Д. Рокфеллер произнес целую речь. Было также сказано, что и сами Рокфеллеры давно и хорошо знают семью Банди. Отец его был, мол, одним из первых сотрудников СМО, ушедших в аппарат в Вашингтоне.
Фактически таким образом защищалась не личность Банди. Отстаивались принципы отбора в руководящее звено СМО. Еще точнее - декларировалось право Рокфеллеров и Фордов ставить во главе совета своих людей. В этом вопросе не могло быть компромисса. Через шесть дней после указанной встречи правление директоров СМО подтвердило свое решение о назначении У.Банди редактором журнала "Форин афферс". Попытка организовать референдум среди членов совета этому вопросу была отведена правлением как "неуместная". На передачу "мятежниками" в прессу "бумаг Пентагона" правление ответило передачей в ФБР материалов на Д.Эллсберга - организатора этой публикации. "Мятеж" был подавлен железной рукой.
Впрочем, это был даже не мятеж, а фронда. Созданный участниками бунта журнал "Форин полиси" оказался на финансовом содержании и под организационным руководством Фонда Карнеги, председатель правления которого Томас Хьюз возглавил его редколлегию. Круг замкнулся.
Твердость, проявленная руководством СМИ в отстаивании своего самодержавного правления, объяснялась, разумеется, прежде всего стремлением сохранить незыблемость устоев. Но не только этим. Как раз в то время СМО планировал значительное разрастание своей деятельности. Объявляя в апреле 1971 года о назначении Б. Мэннинга новым президентом СМО, Д. Рокфеллер, в частности, заявил: "В прошлом совет сделал должный вклад в понимание мировых проблем. В настоящий период, для которого характерны крупные изменения в области международных отношений, он ожидает повышения своей активности и расширения роли"6. Конкретно руководство совета имело в виду, что СМО должен активизировать свою деятельность по наиболее перспективным линиям, "вынюхивать новые направления и открывать новую клиентуру"(7).
Именно этим и занялся с удвоенной энергией СМО, получив новый импульс. За несколько лет он заметно увеличил размах своей работы и в целом если не переживает второе рождение, то во всяком случае обрел второе дыхание.
Обзор деятельности совета, скажем, за 1975/76 отчетный год, начинающийся с 1 сентября, показывает следующие основные направления его усилий. Прежде всего возрастание числа заседаний совета до 190 в год (каждый второй день!). Предметом таких заседаний являлся обмен мнениями по узловым вопросам мировой экономики, политики, идеологии и военной стратегии. Их цель - выявление конкретных проблем, встающих перед американским империализмом в этой связи, и возможных путей нх решения.
Активизировалась и работа создаваемых при нем исследовательских групп. В целом этот своего рода второй эшелон СМО проводит как бы углубленную разработку и проверку новых внешнеполитических "жил", найденных на заседаниях совета. При этом если часть групп заранее ориентирована на публикацию своей конечной продукции, то другие проводят сугубо закрытые исследования.
Наконец, поставленная задача выхода на более широкую аудиторию решается советом несколькими путями. Журнал "Форин афферс" имеет тираж в 75 тыс. экз. Путем организации радиопередач совет в 1975/76 году охватил более миллиона слушателей. В этих целях сотрудниками СМО была подготовлена за год 21 передача (речь идет о программе, номинально руководимой Ассоциацией внешней политики). СМО издает также книги по отдельным вопросам, назначение которых - проводить идеологические установки СМО. Совет имеет свои филиалы - местные комитеты по международным отношениям - в 36 городах разных штатов США. В том же 1975/76 году эти комитеты провели в общей сложности 319 заседаний (рекордное число). Треть выступавших перед участниками этих заседаний лекторов были членами совета.
Иначе говоря, облегченные и отредактированные на широкую публику варианты продукции СМО подаются как по конвейеру, в пропагандистскую и идеологическую машину внешней политики.
Наиболее амбициозным мероприятием СМО стал с 1973 года так называемый "Проект 80-е годы". По своим масштабам и нацеленности он может быть сравним лишь с программой "Исследования по вопросам ввойны и мира", разработки в рамках которой широко использовались при формировании политики США после второй мировой войны. На этот раз, пожалуй, налицо даже еще более крупная заявка совета.
Дело не просто в попытке заранее спроектировать наиболее вероятный ход основных событий на международной арене на 10-15 лет вперед, хотя эта сама по себе нелегкая попытка также имела место. По словам директора "Проекта 80-е годы" Р.Уллмана (бывшего "фрондера") налицо и стремление подсказать и "желательные и достижимые (с точки зрения США, конечно. - Р.О.) условия международных отношений и конкретизировать политические подходы, ведущие к таким условиям"8. Иными словами, налицо желание СМО воздействовать на главные тенденции на международной арене в ближайшем будущем, обуздать и направить их в русло, отвечающее интересам американского империализма вообще и финансовой элиты в частности.
Продукция проекта, как говорится в официальном перечне его задач, "нацелена на широкий круг читателей, включая лиц, делающих политику - реально или потенциально, - а также тех, кто способен оказывать влияние на процесс выработки политики". Выводы и рекомендации проекта должны заложить основу практической политики США на международной арене на предстоящие 10-15 лет.
О серьезности намерений авторов "Проекта 80-е годы" свидетельствуют не только масштабы этого мероприятия. В рамках проекта действительно готовится огромное количество материала - в общей сложности 80 отдельных исследований, построенных главным образом по проблемному принципу. Около 25 из этих исследований должны быть опубликованы, с тем чтобы "сфокусировать мышление научных и официальных кругов". Главное же, кто и как готовит, эту продукцию: от этого в первую очередь будет зависеть ее воздействие.
С этой точки зрения следует отметить, что в числе основных доноров средств в пользу "Проекта 80-е годы", стоимость которого оценивается в 1,3 млн. долл., вновь оказались знакомые институты. Это Фонд Форда, Фонд Рокфеллера и три других частных фонда. Из десяти рабочих групп проекта и одной координационной, прокатывающих весь материал, три группы возглавлялись прямыми представителями Фонда Рокфеллеров и одна - вице президентом "Ситибэнк". Руководители трех групп ушли на высшие посты в государственный департамент США при администрации Дж. Картера.
Кстати говоря, полезно знать и обищие направления деятельности названных рабочих групп, ибо этим в значительной степейи определяется принципиальная схема "Проекта 80-е годы". Эти рабочие группы рассматривали следующие проблемы: ядерное оружие и другое оружие массового уничтожения; вооруженные конфликты; международный терроризм и подрывная деятельность; права человека; политическая экономия отношений Север - Юг; экономическая политика и международные валютные отношения; принципы международной торговли; многонациональные предприятия; окружающая среда, мировое сообщество и экономический рост; политика в области промышленности. Легко заметить, как все эти направления органически сплетают воедино военно-политические и идеологические интересы американского империализма с задачей поддержания прибылей современных американских сверхмонополий. Это, так сказать, две стороны одной медали.
Остается добавить, что "Проект 80-е годы" задуман как "внешнеполитическая библия" не только для США, но и по возможности для всего западного мира. Четверть авторов исследований не являются американцами, что призвано придать "международный" характер всей данной операции и определить направление внешней политики Запада в целом.
Для того чтобы закончить раздел о роли СМО в формировании внешней политики США, осталось посмотреть на его членский состав в целом.
В июне 1979 года СМО насчитывал 1948 членов. Из них 813 Человек проживали в Нью-Йорке и его непосредственных окрестностях, вписывающихся в 40-мильный радиус. Еще 543 члена СМО приходятся на районы двух городов - Бостона и Вашингтона. Ниже мы еще столкнемся с понятием "коридор Бостон-Вашингтон", когда речь пойдет о территориальной концентрации основных институтов ЦФК. Пока же достаточно отметить, что на этот "коридор", включая Нью-Йорк, приходится 2/3 членов совета.
Самую мощную прослойку в СМО составляли, как и следовали ожидать, прямые представители бизнеса - 42% (в том числе 277 - представители фондов) и правительственньге чиновники - 15%. Несколько неожиданными на первый взгляд являются две другие циифры. Так, администраторы и сотрудники научных завдений США составляли от всей численности членов СМО 19%, а юристы - 10%. Взаимодействие СМО с двумя последними категориями его членов четко прослеживается по обратной связи. По подсчетам американских публицистов Л.Шупа и У.Минтера, доля членов СМО в руководстве, например, некоторыми высшими учебными научно-исследовательскими заведениями США была потрясающе велика. Так, в правлениях Гарвардского и Колумбийского университетов она составляла в 1973 году соответственно 40 и 39%, среди попечителей Института Брукингса - 32, в руководстве корпорации РЭНД - 45 и Института оборонного анализа - 41% (9).
Столь высокие цифры переплетения составов СМО и учреждений академического лагеря невольно наводят наводят на мысль о том, что научные работники играют ныне структурно важную роль в механизме формирования внешней политики американского империализма. Посмотрим поэтому пристальнее на то, какова связь между интересами ЦФК в области внешней политики США и фукциями американского академического мира.
Сведения о книге + оглавление.
Примечания к 3-й главе.
2. Фабрики идей. - связь между образованием в США и финансовыми империями(зависимость ВУЗов от фондов, переплетение аппаратов фондов и ВУЗов и т.д.)
3. Юрисконсульты и менеджеры. - участие частных фирм(юридических, управленческих) в гос.управлении США, их влияние на формирование политики(в том числе внешней).
,,,// ///////
<<<=====ВПЕРЕД
```\\
\\\\\\\